Практически то же самое сделали и с Ланд Круизером, с поправкой на то, что он уже был бронирован — но бронежилеты на окна мы все же повесили.
Таким образом, примерно к девятнадцати ноль-ноль местного времени машины были готовы. Оставшуюся подготовку к «автономке» перенесли на завтра.
Ирак, Багдад
Рынок
28.08.2006 г.
— Машину запер?
— Запер, запер босс…
— Смотри, тут без колес на — раз остаться можно, глазом не моргнешь.
Наш Мерседес мы оставили опять в том же переулке, оставили хоть и на сигнализации но без охраны. Мерседес — такси отрицательных чувств у местного населения не вызвал в отличие от МРАПов и армейских Хаммеров, поэтому бояться следовало только угона. А против угона мы меры приняли.
Повесив на ремень свое оружие, мы неторопливо направились на рынок, где уже были месяц назад, покупали РПГ и прочее тяжелое вооружение. Поскольку рынок мы уже примерно знали, да и одеты мы сегодня были не военную форму, на рынок мы пошли всего вдвоем. Разговаривать, как и прошлый раз выпадало мне, а Душан должен был меня прикрывать.
С момента нашего предыдущего рынок почти не изменился. Почти — потому что недавно, метрах в пятидесяти от рынка подорвалась машина, черное пятно, иссеченные осколками стены и выбитые до сих пор некоторые окна явно указывали на место взрыва. Но жизнь брала свое: взрыв произошел, убитых похоронили, раненых развезли по госпиталям, искореженные машины утащили на свалку — и она снова потекла по накатанной веками колее. Восток…
Ту самую лавку, где я отоваривался прошлый раз, я нашел почти сразу. Как и в прошлый раз, пожилой седой иракец сидел у входа в лавку, неторопливо пил чай и краем глаза наблюдал за товаром.
Я повернулся. Из лавки неслышно вышел пожилой, лет шестидесяти иракец, с длинной седой бородой. Одет он был в национальную, длинную, до самого пола рубаху со стоячим воротником и длинными рукавами — галабию, белого цвета. Судя по всему, хозяин прилавка.
— Ассаламу алейкум — произнес я, слегка наклонив голову и приложив руку к груди.
— Ва алейкуму-с-саламу ва рахмату-л-Лахи — ответил иракец, также кланяясь — рад приветствовать тебя снова в моей лавке, бени-аль-Наджи. Раз ты пришел сюда снова, значит, мой товар пришелся тебе по душе?
— Не жалуюсь, сайиди… — ответил я — товар твой действительно хорош.
Иракец улыбнулся, пряча улыбку в длинной седой бороде
— Тогда сядь, бени-аль-Наджи и выпей со мной чаю… И твой друг пусть подойдет, ни ему ни тебе нечего здесь опасаться.
Я подал рукой знак «безопасно» Душану, тот осторожно подошел, поклонился, попытался сесть так, как это принято у арабов. Надо сказать, получилось это у него неважно.
— Можешь сидеть так, как привык, иностранец — отреагировал не неуклюжие попытки Душана устроиться поудобнее старик — сядь вон на тот ящик. И выпей тоже с нами чая. Шариф!
Из темноты лавки появился мой старый знакомый, Шариф. Увидев меня, он улыбнулся
— Ты держишь свое слово, Майкл…
Старик неодобрительно и резко сказал что-то и Шариф шмыгнул вглубь лавки за чаем для нас. Уже через пару минут он появился с подносом, на котором был причудливой формы чайник и три небольшие пиалы с чаем. Разлив чай, он сел рядом с дедом прямо на землю, готовый переводить. Ибо языковой барьер все-таки существовал, понимали мы старика плохо.
Отхлебнув ароматного, обжигающего чая,[86] старик начал…
— К сожалению, молодежь нынче не та! Вот и мой Шариф вмешивается в разговор старших (Шариф при этом едва заметно поморщился). Но он сказал правду о тебе, бени-аль-Наджи, ты обещал вернуться и ты вернулся… Расскажи же, что привело тебя в лавку бедного бедуина Мохаммеда…
— Мне нужна помощь, сайиди Мохаммед — почтительно сказал я.
— В чем же тебе нужна помощь, бени-аль-Наджи — спросил старик после небольшого раздумья.
— Мне нужна будет помощь твоего внука Шарифа. Он хорошо знает Садр-сити, мне нужен будет проводник.
Старик задумался, снова отхлебнул чая, мы сделали то же самое.
— В Садр — сити много разных людей… И хороших и плохих… Что ты там потерял, бени-аль-Наджи.
Можно было конечно лгать. Но лгать не хотелось. Тем более, что каким-то шестым чувством я понял, что старик просечет что я лгу, даже если он не владеет английским языком — поймет.
— Я хочу найти своего кровника, сайиди. Найти и исполнить обряд кровной мести. Пока эта собака жива, мой нож не знает покоя, мой нож испытывает жажду![87]
— Ты правильно говоришь, бени-аль-Наджи — задумчиво сказал старик после долгого раздумья — говоришь как мужчина. И ты хорошо знаешь наши обычаи. Но могу ли я тебе верить?
— Ты можешь мне не верить, сайиди, но это не помешает мне сделать то, что я сделать должен.
Старик кивнул
— Но как твой враг оказался в Садр-сити?
— Узоры судьбы сложны и прихотливы — сказал я — только Аллах всеведущий знает истинный путь (при этом старик кивнул и пробормотал "Аллах велик"). Я и сам не уверен, что мой враг находится там — поэтому мне и нужна помощь твоего внука Шарифа, чтобы это выяснить.
Старик снова задумался, потом перекинулся парой слов с Шарифом по-арабски. Поднял на меня глаза.
— Шариф готов тебе помочь, бени-аль-Наджи. Но ты понимаешь, я буду вынужден нанять помощника в лавку…
Не торгуясь, я вытащил пачку зеленых, пятидесятитысячных динаров в банковской упаковке, протянул ее старику. Старик спрятал деньги в полах галабии.
— Что тебе нужно, Майкл? — спросил Шариф.
— Для начала мне и моему другу нужно снять дом или этаж дома в Садр-Сити, желательно там, где нас не буду беспокоить — я протянул Шарифу несколько купюр по пятьдесят тысяч динаров — дом нам нужен будет завтра.
— Приходи завтра сюда же и я отведу тебя — кивнул Шариф — что еще?
— У тебя много друзей в Садр-Сити? Если мне потребует найти человека, они смогут мне помочь?
— Смогут! — уверенно сказал Шариф — я приведу столько людей, сколько нужно.
— Завтра приведи десятерых, твоего примерно возраста. Но не приводи их в дом который ты снимешь. Приведи их лучше к твоему складу. И осторожно!
Поделюсь еще одним правилом выживания во враждебном окружении. Никогда не назначайте встречи агентуре в доме, где вы живете. Лучше снимите другой дом, или просто встречайтесь в публичном месте, подальше от дома. Идя к вашему дому, агент вполне может притащить за собой «хвост» и тогда в опасности будете и он и вы.
Шариф утвердительно кивнул.
— Я хорошо заплачу за помощь — сказал я, поднимаясь на ноги, затекшие после долгого сидения в непривычной позе.
— Майкл — остановил меня Шариф
— Да?
— Тебе стоит что-нибудь купить — сказал Шариф — что подумают люди, если ты приходил в оружейную лавку, столько здесь пробыл и ничего не купил?
Вот ведь бизнесмен…
Ирак, Багдад
Рынок
29.08.2006 г
На сей раз, только мы подъехали, как увидели стоящего на узком тротуаре около рынка Шарифа. Он тоже мгновенно узнал в потоке машин наш Мерседес и махнул нам рукой. Парнишка этот мне нравился все больше и больше…
Водить машину я уже научился по-иракски, то есть как полный отморозок, не обращая никакого внимания на правила. Вдавив рукой клаксон, я резко повернул руль, пронесся через полосу, умудрившись при этом ни с кем не столкнуться, и лихо затормозил у тротуара. Краем глазам заметил, что во время этого лихого маневра Душан немного побледнел.
Одеты мы были как журналисты: пустынного цвета свободного покроя брюки, куртки, футболки. Бронежилеты гражданского образца — у тележурналистов постоянное ношение бронежилета было обязательным условием контракта и условием для получения страховки, если что-то случится. У меня был диктофон и небольшая видеокамера, у Душана — профессиональная видеокамера, с которой он практиковался вчера весь вечер. Всем этим мы разжились вчера в штабе коалиционных сил — такого добра, изъятого у не в меру пронырливых борзописцев было немало. У каждого из нас было по автомату — в Багдаде оружие у журналистов было обычным делом, покупали на рынках подобных тому, перед которым мы только что припарковались.
Шариф открыл заднюю дверь, плюхнулся на сидение. Удивленно присвистнул.
— А ты неплохо подготовился к поездке, Майкл.
— Указывай путь.
— Езжай как прошлый раз — сказал Шариф — как въедем в Садр-Сити, где повернуть скажу….
Дорога на Садр-Сити заняла у нас немного меньше времени чем прошлый раз: дорогу я уже знал, а Мерседес — это не неповоротливый Ошкош. Пропетляв в узких арабских улочках мы подъехали к стоящим на дороге укреплениям из больших, выкрашенных зеленой краской бетонных блоков, отделявшим Багдад от района Садр-Сити.
